Галерея Успеха

Джон Рокфеллер

RokfellerИмя Рокфеллера стало символом богатства.

Джон Рокфеллер был вторым ребёнком из шести детей.

Он вспоминал, что отец с ранних лет рассказывал ему о предприятиях, в которых участвовал, объяснял принципы ведения дел.

Рокфеллер писал об отце: «Он часто торговался со мной и покупал у меня различные услуги. Он научил меня, как нужно покупать и продавать. Мой отец просто „натаскивал“ меня на обогащение!»

Когда Джону исполнилось семь лет, он начал выкармливать на продажу индюшек, подрабатывал, копая для соседей картофель.

Все результаты коммерческой деятельности он фиксировал в своей маленькой книжечке. Все заработанные деньги он вкладывал в фарфоровую копилку, и уже в 13 лет ссудил знакомому фермеру $50 из расчета 7,5 % годовых.

Отцовское воспитание продолжала мать, у которой он научился трудолюбию и дисциплинированности. Так как семья была большая, а предприятия отца не всегда заканчивались удачно, ей часто приходилось экономить.

В 13 лет Джон пошёл в школу в городе Ричфорд. В автобиографии он писал, что учиться ему было трудно и для выполнения уроков приходилось усердно заниматься.

Так как Джон Рокфеллер был одним из старших детей в семье, то уже в возрасте 16 лет он отправился искать работу.

Это продолжается шесть дней в неделю и в течение шести недель. Поиски работы были трудными, но возвращаться на ферму Рокфеллер не хотел. С большим трудом он получил место помощника бухгалтера, и это стало поворотным моментом в его жизни, потому что он попал в мир бизнеса и стал его частью.

Он быстро смог зарекомендовать себя как грамотный профессионал, и как только бухгалтер компании покинул свой пост, на его место сразу же назначили Рокфеллера. При этом жалованье установили в $600 долларов, в то время как его предшественник получал $2000, из-за этого Рокфеллер покинул компанию, и это была его единственная в биографии работа по найму.

Рокфеллеру было только 19 лет, но у него уже был определенный стартовый капитал, заработанный за 3 года работы. Кроме того, он одолжил некоторую сумму у своего отца. Это было сделано для того, чтобы организовать небольшой бизнес по продаже муки, зерна, свинины и прочих продуктов.

Бизнес его успешно развивался и процветал, и в какой-то момент Джон Рокфеллер задумался об инвестировании в реальный сектор экономики. И тогда перед ним встал вопрос о поиске эффективного объекта инвестирования.

Однажды поздним вечером он шел по улице и обратил внимание на то, что в каждом доме горел свет – люди зажигали керосиновые лампы. «И что с того?» – сказал бы любой другой человек.

Ведь чем была нефть в то время? Это было что-то новое, что использовалось для производства промышленного керосина. Речи о бензине даже и не было.

А вот Рокфеллер понял: мир не стоит на месте, города растут и необходимость в освещении – тоже, поэтому нефть, из которой производят керосин, в скором времени станет основным товаром, который будет цениться не меньше золота.

Джон Рокфеллер стал планомерно инвестировать в нефть, и эта тактика увенчалась успехом: он поймал хороший макроэкономический тренд, ведь «черное золото» стало одним из самых нужных товаров.

Его компания Standard Oil была создана в 1870 году.

В начале своей деятельности будущий миллиардер заметил, что весь нефтяной бизнес представляет собой какую-то сумбурную машину. Он понимал, что, только наведя порядок в работе, можно будет думать о каком-то коммерческом успехе.

Бизнес стал приносить доходы, а Рокфеллер стал постепенно скупать другие нефтяные фирмы по одному, небольшие предприятия, которые стоили не слишком дорого.

Уже к 1880 году, благодаря многочисленным мелким и средним слияниям в руках Рокфеллера оказалось 95% нефтедобычи Америки.

Детям Рокфеллера предстояло унаследовать огромное состояние, а это было большой ответственностью.

Рокфеллер знал, что Божий дар нельзя пустить по ветру, и изо всех сил приучал детей к труду, скромности и непритязательности.

Джон Рокфеллер-младший позднее говорил, что в детстве деньги казались ему загадочной субстанцией: «Они были вездесущи и невидимы. Мы знали, что денег очень много, но знали также, что они недоступны». Для того, кого до восьми лет одевали в девчоночьи платья (Рокфеллеры донашивали друг за другом старые вещи, а второго мальчика у них не было), будущий миллиардер выразился чрезвычайно мягко.

Джон Рокфеллер-старший создал дома макет рыночной экономики: он назначил дочь Лауру «генеральным директором» и велел детям вести подробные бухгалтерские книги.

Каждый ребенок получал два цента за убитую муху, десять центов – за заточку одного карандаша и пять – за час занятий музыкой.

День воздержания от конфет стоил два цента, каждый последующий день оценивался уже в десять центов. У каждого из детей была своя грядка в огороде – десять выдернутых сорняков стоили один пенни.

Рокфеллер-младший зарабатывал пятнадцать центов в час за колку дров, одна из дочерей получала деньги за то, что по вечерам обходила дом и гасила свет.

За опоздание к завтраку маленьких Рокфеллеров штрафовали на один цент, они получали по одному кусочку сыра в день, а по воскресеньям им не позволяли читать ничего, кроме Библии.

Жена ни в чем не уступала мужу: расщедрившийся Рокфеллер собрался было купить детям по велосипеду, но она сказала, что лишние велосипеды в доме не нужны: «Имея один велосипед на четверых, они научатся делиться друг с другом…»

Результаты такого воспитания были достаточно противоречивыми.

Джон Рокфеллер был одним из крупнейших филантропов в истории Америки.

Всю свою жизнь он будет платить церковную десятину — 10% от своего месячного дохода.

Кроме этого, он построит Чикагский университет, Колледж Спелмана, Университет Рокфеллера, Музей Современного Искусства, монастыри и Фонд Рокфеллера, Институт Рокфеллера Медицинских Исследований.

В 1917 году Джон Рокфеллер передаст все свои дела старшему сыну. А спустя 20 лет нефтяной магнат умрет.

А его благотворительный фонд существует до сих пор, принося людям пользу.

Некрасивая (М.Веллер, Приключения майора Звягина)

Изменения - своими руками;)— Не люблю я сказки,- насмешливо отрезал Звягин, оглядываясь на витрину охотничьего магазина.

В это воскресенье он не дежурил, и жена вытащила его гулять на Невский: ноябрь проблеснул солнцем.

— Сказки?! — обиделась жена.- Суть «Пигмалиона» не в сюжете, а в социальных отношениях людей…

Перед светофором с визгом тормознула «скорая», из нее высунулась пиратская рожа Джахадзе и прогорланила:

— Папе Доку привет!

Звягин махнул перчаткой из толпы. «Скорая» выкатила на осевую и рванулась мимо стоящих автобусов.

— …искусство — это всегда условный мир, отражающий…

— А я живу в безусловном мире! Я человек конкретный. Я врач, я восемнадцать лет носил погоны, я привык видеть жизнь такой, какая она на самом деле, без стыдливых умолчаний и прикрас. А от твоих сказок — один
вред!

— От «Пигмалиона» вред?! — задохнулась жена. Двадцать лет семейной жизни не отучили ее от безуспешных попыток приохотить Звягина к шедеврам мировой литературы.

— Вред и бред,- упорствовал в ереси Звягин.-Еще и за правду себя выдает! Вот и начнут грезить замухрышки о добром дяде: подберет, обеспечит, научит красиво говорить… помоет-приоденет — и готова герцогиня. Ха-ха.

Они перешли к Казанскому собору: очередь у входа, голуби в сквере…

— …а закроет несчастная мечтательница книжку, посмотрит вокруг: «Где же обещанное чудо?..» — и вешает унылый нос… Делать-то все приходится без чудес и добрых волшебников.

— Ты путаешь литературу с жизнью, а сам вещаешь прописные истины!

— То-то и беда, что из-за твоих сказок люди отделяют литературу от жизни и забывают прописные истины!

И он завертел головой по сторонам, словно искал подтверждение своим мыслям.

Здравые мысли имеют обыкновение раньше или позже подтверждаться. В данном случае это произошло незамедлительно.

— Любуйся,- с холодным удовлетворением указал Звягин.- А?

Существо стояло на автобусной остановке, сунув руки в карманы широченной блекло-черной (по моде) куртки. Зато джинсы были в облипку, и даже самый скверный геометр не назвал бы линии ног прямыми.

— Это он или она? — усомнилась жена в нелепом силуэте.

— Оно! — полыхнул сарказмом Звягин.- Одета-обута, грамотна-обеспечена, страшила-страшилой.

Из-под вязаной шапочки по ним презрительно скользнули глазки, крохотность которых искупалась размерами носа, наводившего на мысль об орлах и таранах галер.

— Поможет несчастной страхолюдине твой профессор Хиггинс со своей ванной и фонографом? Говорить нынче умеют все: телевидение! — дурак дураком, а шпарит как диктор. И манер в кино насмотрелись. И одеваются по журналам: нищих нет…

— Да, да,- поспешно согласилась жена, таща его вперед. Но немного не успела.

«О, какая ужасная селедка»,- тихо поразился юный басок.- «Гибрид швабры и колючей проволоки»,- согласился тенор. И пара приятелей остановилась было рядом.

Нелестная характеристика услышалась и той, кого касалась. Вздернув губу, девица отрубила фразу — не из словаря диктора телевидения. Приятелей шатнуло.

— Развлекаемся? — спросил их Звягин, улыбаясь мертвой улыбкой; шрамик на скуле побелел.

— Леня,- тревожно сказала жена, меняясь в лице: — Мы идем в Эрмитаж!

Приятелей сдуло.

Публика изображала непричастность к происходящему. Скандализованная старушка обличала «нынешних». Запахло склокой. Девушка тщетно принимала независимые позы. Напряжение гонимого существа исходило от нее.

— Мои ученики ходят в Эрмитаж чаще, чем мы… Звягин задумчиво сощурился. Глаза его затлели зеленым кошачьим светом. «Пигмалион»! — процедил он.- Хиггинс’ Шоу!»

Он переступил на месте. Подошел автобус.

— Ира,- Звягин поцеловал жену.- Сходи сегодня сама! Ну пожалуйста.

Ответ не успел: он как-то сразу отдалился от нее и переместился к остановке, будто влекомый посторонней силой. Вслед за девицей втиснулся в автобус, и двери захлопнулись.

В автобусной толчее он бесцеремонно в упор разглядывал злополучное создание. Через минуту оно задрало прыщеватый подбородок и, ответив ему высокомерным взглядом, отвернулось с оскорбленным лицом. За четверть часа на лице сменились все оттенки независимости и неприязни. Резкие черты Звягина не выражали ничего, кроме интереса естествоиспытателя.

На Суворовском она выскочила и понеслась размашистой походкой матроса, опаздывающего из увольнения.

— Девушка, одну минутку!..

Она резко свернула и на красный свет перебежала проспект — прямо в объятия милиционера. Милиционер оживился и отдал честь. Девица стиснула зубы, испепеляя его взором.

— Мы опаздываем к больному,- уверенно представился Звягин за ее спиной, извлекая удостоверение — в подтверждение своих слов — и деньги в подтверждение своей вины.

Милиционер поколебался. Признанный хозяином положения, он ощутил более достоинства не в строгости, а в благородстве.

— Больше не нарушайте.- Он снова отдал честь и отодвинулся, давая понять, что инцидент прощен. На ходу глядя в сторону, девица пролаяла:

— Что вам надо? Все разглядели?

— Давайте выпьем кофе,- мягко предложил Звягин.

— А-а: вы одиноки. Вы, наверное, кинорежиссер. Или художник. Нет? Ну, тогда засекреченный ученый. А — вы шпион и хотите меня обольстить и завербовать!

— Ну, еж колючий,- рассмеялся Звягин.

— А вы… отцепитесь, старый козел! — отчаянно выпалила она.

Встречная красавица, грациозная стрекоза, улыбнулась Звягину уголком детских губ. Он не был похож на старого козла.

— Крута,- оценил Звягин,- крута. Не хотите знакомиться.. Тогда позвоните мне, пожалуйста,- протянул ей визитную карточку.- Всему можно помочь,- добавил он.

— О чем это вы? — не поняла она.- Еще чего не хватало! — И сунула карточку в карман.

Остаток воскресенья Звягин посвятил доведению квартиры до адского блеска — во искупление вины. Дочка металась на подхвате, сочувствовала; и хихикала. К ужину жена оттаяла.

— Полчаса стояла перед Ботичелли,- делилась она.- Никто, наверное, не умел так видеть красоту…

— А что такое красота? — живо спросил Звягин, хлюпая молоком через соломинку. Жена готовно приняла учительскую позу.

— Платон,- сказала она.- Сократ. Чернышевский. Эстетика.

— Сократ,- сказал Звягин, поднимая руки вверх.- Я понимаю. Ты мне скажи, чем красивая женщина отличается от некрасивой? Конкретней.- Он приготовился загибать пальцы.

— Черты лица… фигура…- она растерялась.- Ну, глаза, нос, рот… волосы…

— Волосы,- сказал Звягин.- Да-да. Ноги и шея с ушами.

— Шарм,- сказала дочка.- Прикид.

— Хорошо — мода. Условность, привычка: у каждой эпохи, расы и так далее — свои понятия о красоте. Так. Биологическая основа, целесообразность: продолжение рода,- он изобразил руками формы секс-бомбы.- Но почему красивы и черные волосы — и золотые, и карие глаза — и синие, и курносый носик — и прямой? Зачем нужны длинная шея и ровные зубы — что ими, проволоку грызть?..

— Почему ты этим заинтересовался? — проницательно спросила жена.

— Папа хочет знать, что такое красота, прежде чем браться ее делать,- объяснила дочка, догадливое юное поколение.- Он сегодня весь день «Турецкий марш» пел: что-то задумывает!

— Опять твои безумные прожекты,- вздохнула жена.- Теперь — та страшненькая, да?

— Ура,- успокоила дочка.- Она уродина? значит, ты можешь не ревновать… Дотошный допрос не кончался.

— Если красота — это совершенство, то почему заурядная лань красивее самого совершенного крокодила?

— Линия, цвет… ассоциативный образ: теплое, гладкое, чистое, легко движется. Вызывает приятные ощущения…

Дочка, проходя перед сном из ванной, резюмировала эстетический диспут кратко:

— От разговоров еще никто красивее не делался.

Девица не позвонила, к некоторой досаде Звягина. Но общежитие, куда она вошла, он заметил.

Ночью на кухне он отшвырнул Платона и учебник по эстетике и нацедил ледяного молока из холодильника. Обстоятельно перечислил на бумаге:

1. Глаза.

2. Нос.

3. Зубы.

4. Волосы.

23. Ногти.

24. Голос.

Он пожалел, что не знаком с условиями конкурсов красоты. Против каждого пункта, добросовестно вдумываясь, проставил оценки по пятибалльной системе.

Средний балл у девицы получился два и три десятых. Подбив неутешительный итог, Звягин зло засопел и достал еще бутылку молока. В верху списка надписал: «Имеем», на чистом листе: «Требуется», на другом: «Что делать»…

Утром, вернувшись на подстанцию с первого вызова, он изучающе вперился сквозь окошечко в диспетчершу.

— Леонид Борисович?! — изумилась она, краснея.

— Валечка, дай-ка мне телефончик своей косметички…

Летя в «скорой» по Обводному, обернулся в салон к фельдшеру:

— Гриша, ты где мышцы качаешь? На стадионе Ленина? Познакомишь меня завтра с тренером.

Перечень действий оснащался конкретными адресами и фамилиями. Лохматый Гриша перемигивался с медсестрой.

Девица позвонила на третий день. Они встретились в полупустом по-утреннему кафе.

Continue reading

Кирпичи. Рассказ Данияра Сугралинова (кто падает в обморок от нецензурной лексики — не читать, она присутствует)

kirpichЧасть 1

– Ты в магазин? Купи мне шоколадку, Резвей, – попросила Лида. – Очень хочется есть, а до обеда еще о‑го‑го сколько!

Вот, стерва, а! Так подставить, а теперь спокойно о чем‑то меня просить! Лидка Фрайбергер, несмотря на сложившийся стереотип о некрасивых немках, отличалась офигительной внешностью. Она это знала, и самое хреновое, она этим во всю пользовалась.

Сидящий в кабинете народ дружно скалится. Всем интересно, как я отреагирую. Епт.

Шеф дал нам с Лидкой проект. Свою часть проекта я выполнил, а наша деловая стрекоза Лидочка, занятая куда более важными делами, не успела. И ладно бы не успела да покаялась – шеф бы побурчал и продлил бы срок – нет!

Утром, на планерке, не моргнув глазом, заявила: «Михаил Степанович, выполнение проекта задержано по вине Резвея, не собравшего в срок данные по заказчику». Резвей – это моя фамилия.

Я от удивления потерял дар речи. А Степаныч, старый хрыч, внимательно изучив длиннющие Лидкины ноги, заканчивающиеся где‑то на уровне его груди, вынес вердикт. Проект закончить до завтра, Резвея лишить квартального бонуса.

В общем, послать Лидку в далёкие края или принести шоколадку, вопрос не стоит. Первое сделать не позволяет врожденная робость и воспитание. Оставалось второе. Но вопрос в том, как бы ответить, окончательно не растеряв остатки гордости. Если бы мы с Лидкой были одни, я бы просто согласился, но коллектив, до этого сосредоточенно кликающий мышками, замолк и превратился в само внимание. Поворочав мозгами, я нашел, казалось бы, компромиссное решение.

– Хорошо, – буркнул я, – но с тебя чашка горячего кофе к моему приходу.

– Щас, разбежался, – скривила губы Лидка, – не маленький, сам нальешь.

Такого ответа я не ожидал. Где‑то в углу программистов послышался отчетливый смешок. Это Саня Бородаенко не сдержал презрения. Он вообще всех презирает, а меня – особенно.

– Резвей, и мне сигарет купи, белый «Мальборо»! Белый, слышь, не красный! – заорал стажер Панченко.

– А мне щенка, кроссовки и барабан! Ладно, Резвей? С получки отдам! – то Бородаенко не удержался и проявил остроумие.

***

Шел дождь, чавкающая грязь при каждом шаге взлетала вверх и норовила приземлиться на мои штаны, моросящий дождь заставлял жмуриться, а это при моем плохом зрении плюсов в ориентации на местности не давало.

Коммунальные службы перекопали участок дороги возле офиса, сменили трубы, но вновь заасфальтировать забыли. Местность напоминала колхозное поле после уборки урожая.
Мимо с гудением пронесся грузовик. Его водитель весело погрозил мне кулаком, сбивая с толку. Комья слякоти залепили штаны и куртку. Сопутствующие водопады грязи залили очки и лицо. В голову упорно лезли мысли о ковровых бомбардировках. Настроение

начало ухудшаться. Хотелось кого‑нибудь убить.

Цель, ради которой я вышел из офиса, явно не стоила всех мучений. У меня разболелось горло, и мне хотелось смягчить его какими‑нибудь леденцами. До продуктового магазина недалеко, и черт меня дернул рискнуть в такую погоду выйти из офиса!

В магазине душно. Остановившись у витрины с колбасами, я снял очки и протер их платком. Вытер лицо, одел очки – жизнь стала налаживаться. За кассой стоит женщина лет сорока, очки в роговой оправе грозно сверкают, копна обесцвеченных волос делает продавщицу похожей на пришельца из восьмидесятых. На меня – ноль внимания.

Пока я приводил себя в порядок, в магазин зашел еще один покупатель. Тяжелые ботинки, облепленные грязью, щетина и короткая прическа – молодой парень, классический рабочий класс. По магазину прокатился запах перегара и пота.

– Бутылку водки и два пива! – на удивление приятным голосом попросил парень.

– Какое именно пиво?

– Мне «Самурай», а вот этому… – здесь он повернулся ко мне. – Тебе какое «Клинское», чудик? И зовут‑то тебя как?

«Эх!» – пронеслось в голове, – «Неудобно отказываться».

– Мне, пожалуйста, «Арриву». А зовут меня Резвей.

– Слышала? «Арриву» ему! И пару пластиковых стаканчиков! – рявкнул он. – Оч приятно, Резвей! Меня Лёхой зовут! Верняк моя фамилия!

– Я, конечно, извиняюсь, Лёха, – робко спросил я, – но чем вызвано угощение?

– Братуха, так ты получается сам себя извиняешь, что ли? – поинтересовался Лёха.

– В смысле, – не понял я.

– Ну вот смотри: я умываюсь значит, я умываю сам себя, да? Получается, ты извиняешься перед самим собой?

– М‑э, – промычал я, – ну, так же говорится… Извините.

– Вот, это уже по‑русски. А повода нет – просто увидел хорошего человека и захотелось его угостить.

С этими словами он расплатился с продавщицей и кивком показал следовать за ним. Я совсем забыл и про леденцы, и про Лидкину шоколадку – словно какая‑то невероятная сила подталкивала меня вслед за Лёхой. Он шел упругим и четким шагом уверенного в себе человека, расправленные плечи и высоко поднятая голова только усиливали впечатление. Мы вышли из магазина. Дождь не прекращался.

– А куда пойдем‑то?

– Да сядем сейчас на лавочке в скверике, тут недалеко.

– А дождь?

– Ты что, растаять боишься?

Желание задавать вопросы испарилось.

Что я делаю? Куда я иду с этим человеком? Я искал объяснений и не находил их. Разум подсказывал, что надо вернуться в магазин и купить необходимое, все то, что заказали ребята из офиса, где меня через минут двадцать по закону подлости начнут искать. Но желания возвращаться туда не было.

Continue reading

Чингисхан

А теперь послушайте историю одного раба.

Его звали Телюмжин, он был неграмотным человеком.

На чаше его ресурсов не было ничего. На второй чаше – огромные, могущественные государства: Китай, Индия, Иран и множество других, поменьше.

В Китае к тому времени был не только несметный человеческий ресурс, но уже была изобретена бумага, порох, построена Великая Китайская Стена.

На стороне Ирака, Ирана – армия в 250 тысяч человек и богатейший денежный ресурс.

Представьте эту историческую чашу весов: с одной стороны, гигантские территории, развитая наука, войска и богатства, с другой – один неграмотный нищий.

Даже не государство, не княжество, потому что монголы в то время жили улусами, семьями, родовыми общинами, а всего один человек. Его отец возглавлял семью, но соседи разорили его улус, убили отца, а его самого продали в рабство.

Первое, что он сделал, – сбежал из рабства, обрел свободу.

Вернувшись в родные края, он собрал в собственный улус родню, рассеянную по всей степи. Борьба между улусами достигла к тому времени апогея. Монголы убивали друг друга и потому были легкой добычей для захватчиков.

Бывший раб поставил перед собой цель – объединить улусы и прекратить резню.

В результате ожесточенной борьбы Телюмжину удалось объединить монгольские семьи. К моменту, когда на большом хурале его провозгласили главой всех улусов, ему уже исполнился 51 год.

С этого момента начинается история великого хана – Чингисхана.

Чингисхан

В течение последующих 35 лет он захватил полмира.

Все страны, куда бы он ни приходил, пали. Они не смогли противопоставить этому человеку ни свои войска, ни изобретения, ни богатства.

Неграмотный раб стал властелином Евразии. Но что еще более удивительно – он создал империю, которая просуществовала столетия.

Он создал одну из самых совершенных систем сбора налогов, самую совершенную для своего времени систему дорог, бесперебойную почту, систему правопорядка – внутри этой великой империи были прекращены грабежи и насилие.

Практически он создал новое экономическое пространство, которое дало толчок к стремительному развитию завоеванных земель.

По своду законов, созданных Чингисханом, его потомки еще столетия управляли этими бескрайними территориями.

Что удалось создать неграмотному рабу?

Империю, которая после его смерти просуществовала столетия.

Томас Эдисон

Удача при ближайшем рассмотрении оказывается результатом большой работы и тщательной подготовки.
Бодо Шефер
Томас Эдисон

Томас Эдисон – это человек, сделавший множество гениальных открытий, самое известное из которых – электрическая лампочка.

Кроме того, он создал компанию «Jenеral Electric» – бизнес империю стоимостью несколько сот миллиардов долларов.

Когда этот выдающийся ученый и бизнесмен был маленьким мальчиком, он, как и все мы, пошел в школу, но проучился в ней всего 2,5 месяца.

После этого директор школы вызвал его мать и сказал: «Ваш сын – бездарь! Он – тупица и не может учиться с нормальными детьми! Заберите его из школы!»

На что эта великая женщина ответила: «Мой сын – самый гениальный ребенок в мире! Идиоты и тупицы – это вы!»

Маленький Томас действительно отставал от своих сверстников, и школьная программа ему не давалась, но его мать своим отношением, своими словами дала ему такой мощный толчок в развитии, что изменила его будущее. Она сделала его будущее Великим!

Сегодня без электрического света мы просто не можем представить свою жизнь.

Но, привычно нажимая выключатель, мало кто задумывается об истории этого изобретения.

Чтобы создать электрическую лампочку, Томас Эдисон проделал больше десяти тысяч (!) экспериментов.

Все его коллеги давно потеряли веру в возможность создания работающей модели.

Эдисон говорил: «Да. Каждая неудача, которую мы терпим, — это единственный путь к истине. Каждая неудача приближает нас к правильному решению. Каждый раз мы узнаем, что этот путь не приведет к успеху, но сразу же выбираем новый путь и делаем новый эксперимент». Томас Эдисон

Только на 1016-й раз лампочка Томаса Эдисона загорелась и изменила ход нашей цивилизации.

Негаснущий памятник упорству и правильному отношению к неудачам.

Когда эта первая электрическая лампочка мерцала на его лабораторном столе, Эдисону уже виделись “огромные города, освещаемые подстанциями, сложная система машин и проводов, несущих свет на городские улицы, в магазины, учреждения и дома”.

Многим казалось это дикой мечтой, но Томас Эдисон дожил до дня, когда его мечта сбылась.

Том Монаган: старый Фольксваген или 1 млрд. долларов?

Том Монаган

Два молодых парня организовали небольшую пиццерию около Мичиганского университета.

У них не было денег, чтобы устроить ресторан с сидячими местами, поэтому они воспользовались стареньким «Фольксвагеном», чтобы развозить пиццу по общежитиям.

Они изобрели гениальную идею: бизнес по доставке пиццы на дом.

Но на старте бизнес не процветал, поэтому партнеры сели обсудить сложившуюся ситуацию. Казалось, бизнес никогда не сможет прокормить двоих.

Поэтому один из партнеров заявил: «Я ухожу и оставляю тебе свою половину предприятия. Но я хочу получить «Фольксваген»».

Том Монаган (Tom Monaghan), второй партнер, согласился на эту сделку. Он не хотел бросать начатый бизнес.

Так рождалась компания «Domino’s Pizza».

Продолжая развивать предприятие, Том Монаган создал сеть, которая сейчас стоит примерно 1 млрд.долларов.

Второй партнер получил сильно подержанный «Фольксваген».

Монаган создал самую крупную в мире фирму по доставке пиццы на дом, основанную на принципах простоты и эффективности.

Его стратегия сработала, и статистика 1989 года показала, что отделения ‘Домино’ производят более половины всей пиццы в Америке.

Именно абсолютная гарантия доставки в течение тридцати минут вывела его в лидеры рынка.

В начале 80-х у Монагена было пятьсот магазинов, а концу десятилетия уже более пяти тысяч.

Новаторский дух сделал его ‘королем пиццы’, доставляемой на дом.

Соичиро Хонда

Соичиро Хонда (Honda)

«Традиционное образование поощряет вас изучать факты, а затем эмоционально учит вас бояться делать ошибки. И это сдерживает вас физически.

Жить и бояться — это плохо для здоровья, разума, эмоций, физического и материального положения.

Как утверждал раньше, я имею много денег не потому, что я более силен в академических знаниях, а потому что делал большее количество ошибок, признавал право на ошибки и извлекал уроки из них.

Я шел на то, чтобы делать больше ошибок… и с нетерпением ожидаю новых … в то время как большинство людей упорно трудятся, чтобы не делать ошибок в будущем… вот почему у нас разное будущее.

Вы не сможете улучшить ваше будущее, если не имеете желания пробовать что-либо новое, рисковать, делать ошибки и учиться на них..»

Роберт Кийосаки
Торговая марка Honda

Соичиро Хонда был первенцем в очень бедной семье, сыном бедного кузнеца, занимавшегося починкой велосипедов.

Его семья была настолько бедна, что пятеро из детей умерли от голода еще в младенческом возрасте.

Неграмотный слесарь из маленькой японской деревушки мечтал открыть свой бизнес.

Собрав все деньги, даже продав украшения жены, он наладил производство поршневых колец для автомобильной компании «Тойота».

Его односельчане были озадачены и удивлены – как неграмотный человек смог открыть какой-то бизнес?

Кроме изготовления поршневых колец Хонда постоянно трудился над своими техническими изобретениями. Долгое время у него ничего не получалось.

Коллеги смеялись над ним, они считали, что надо просто продолжать выпускать эти кольца и не выдумывать ничего нового, иначе он скоро разорится.

Они издевались над ним, а так бывает всегда, потому что маленькие люди, которые боятся рискнуть, боятся сделать шаг, вообще что то сделать сами, с восторгом принимают любое ваше поражение.

Они радуются тому, что и у вас ничего не получилось. Это является оправданием их серой, скучной, нищенской жизни. Это является внутренней гарантией того, что они живут правильно, не высовываются, не рискуют и не страдают.

Представьте, как себя чувствовал Соичиро Хонда, когда слышал эти насмешки.

Но именно в этот момент произошло чудо. Соичиро придумал, как можно ездить на велосипеде, не затрачивая сил. К велосипеду своей жены он приделал маленький моторчик и сделал первый свой мопед.

Если бы в тот момент он послушал «доброхотов» и отказался продолжать изобретать, может быть, он всю жизнь так и был бы просто одним из тысяч поставщиков «Тойоты». Никому не известным, но вполне обеспеченным человеком.

Именно из неудачи родилась великая империя Хонды, вошедшая ныне в пятерку крупнейших автомобильных гигантов и производящая 75% всех мотоциклов в мире и огромное количество нужной бытовой техники.

Вот формула успеха Соичиро Хонды: «Успех приходит только через повторяющиеся неудачи и самоанализ. Фактически успех — это только 1% вашей работы, а остальные 99% — это неудачи».

Хонда сделал для мотоциклов то, что Генри Форд сделал для автомобилей. Он взял бездействующий застойный рынок и сделал его действующим и динамичным.

Его упорное стремление к осуществлению мечты о превосходной машине воплотилась в элегантных автомобилях.

‘Хонда’ была постоянной законодательницей мод в дизайне мотоциклов во всем мире с середины пятидесятых до начала девяностых.

Автомобиль ‘Акьюра’ фирмы ‘Хонда’ стал самым продаваемым автомобилем во всем мире в 1989, 1990, 1991 и 1992, согласно сообщению журнала ‘Кар энд Трек’ (‘Автомобиль и дорога’).

В 1991 они создали также чрезвычайно популярную спортивную машину — ‘Эн-Эс-Экс’.

В 1993 году они вновь завоевали похвалы от Дж. Д. Пауэра — ‘Акьюра’ вновь была названа самой популярной моделью в Соединенных Штатах.

‘Хонде’ принадлежит статус самой крупной из образованных после второй мировой войны компаний в Японии.

Это признание и успех — заслуга вышедшего из нищенской среды небольшого японского городка человека с современным складом ума и готовностью рисковать в поисках нового, который пришелся по душе американцам.

В Японии, стране, где общественная лояльность ставится во главу угла, Хонда был настоящим нонконформистом. Его прозвище, ‘Мр. Гром’, вроде бы так не соответствовало небольшому росту и непостижимому поведению типичного японского руководителя.

Он является примером упорства, скромности, приятных манер и способности воспринимать ошибки как ценнейший актив.

Сильвестр Сталлоне

Сильвестр Сталлоне

Сталлоне мечтал сниматься в фильмах.

Он ходил на кинопробы, участвовал в массовках, но никто его не брал.

Пару раз его сняли в массовках, где на заднем плане ему кто то врезал по морде, – это было все, чего он добился за несколько лет обивания порогов студий, режиссеров и кинопродюсеров.

В двадцать пять лет он был все еще никому неизвестен. Он даже не обладал актерским опытом!

Кому он был нужен в Голливуде, где с утра до ночи 250 тысяч талантливых, уже состоявшихся актеров ждут приглашений и готовы пулей вылететь на любую встречу, предоставляющую шанс?

Вероятность того, что Сталлоне пригласят на главную роль, равнялась не просто нулю, она была отрицательной.

Только в бреду человек может вообразить, что у него сложится карьера при такой конкуренции, ничтожных личных данных и отсутствии послужного списка в кинематографе!

Своей мечтой сниматься в кино он раздражал абсолютно всех. У него закончились деньги. Его жена много раз ему говорила: «Слушай, займись настоящим делом. Хватит бредить, хватит жить иллюзиями! Нам уже не на что жить».

Действительно, им к тому времени пришлось продать из дома все сколько-нибудь стоящие вещи. Вскоре и сама жена хлопнула дверью и ушла от этого «сумасшедшего».

У Сталлоне осталась только одна собака и пустая квартира без отопления и электричества, потому что за долги в Америке очень быстро отключают и газ, и свет, и воду.

Он превратился в нищего, он был страшно беден – не было денег даже на продукты. Но этот мечтатель очень хотел сниматься в кино. Все его друзья и родные говорили ему: «Что ты делаешь? Остановись! У тебя нет никакого шанса!».

Сильвестр Сталлоне все равно жил своей мечтой. Когда стало холодно и в доме невозможно было находиться, он ходил греться в публичные библиотеки, листал там журналы и читал книги.

И вот однажды он сказал себе: «Я напишу сценарий, добьюсь через этот сценарий главной роли, и моя мечта стать актером сбудется!»

Он начал писать один сценарий за другим, но никто эти сценарии не принимал, он получал отказ за отказом.

Когда стало совсем худо и нечего было есть, он вынужден был продать своего единственного друга – свою собаку. Когда он продавал ее, он сказал покупателю: «Я тебя обязательно найду. Я не продаю друзей, я не продаю свою собаку – просто мне нечем ее кормить. Когда у меня будут деньги, я обязательно тебя найду, и обязательно выкуплю».

Но денег не было, и шансов тоже.

Полный тупик, полное одиночество, полная нищета.

Что делать? Может быть отказаться? Ну нет! Я буду играть в кино! Я добьюсь своей цели.

И вот однажды, когда он увидел по телевизору бой Мухаммеда Али, его озарило!

Он почувствовал такое вдохновение, такую дрожь в теле, его в буквальном смысле слова «колбасило». Он взял ручку, бумагу и написал сценарий фильма «Рокки».

Вдохновленный своей работой, он в тысячный раз пошел по бесконечному кругу от продюсеров к режиссерам, от режиссеров к продюсерам.

Но никто не хотел брать его сценарий. Все отказывались даже обратить на него внимание.

Так продолжалось несколько недель, пока два молодых продюсера не прочитали этот сценарий. Они сказали ему: «Отлично, парень. Хороший сценарий. Вот тебе 15 тысяч долларов. Мы покупаем его, и будь счастлив!»

На что они получили неожиданный ответ: «Нет! Я не отдам сценарий просто так. Я должен сняться в главной роли». Они были поражены его наглостью и послали Сильвестра Сталлоне куда подальше.

Но через некоторое время они снова позвонили ему и предложили уже 100 тысяч долларов. Он снова не согласился.

Продюсеры популярно объяснили ему: «Посмотри на себя. Ты маленький, неказистый, у тебя нет никакого таланта, ты непрофессионал. Какая, к черту, главная роль. Возьми деньги! Мы наймем хорошего актера и заработаем еще больше денег, а тебе дадим проценты от кассового сбора».

Находясь в самом бедственном положении, испытывая страшную нужду, Сильвестр Сталлоне ответил: «Нет! Я не согласен. Я должен сыграть главную роль!»

Опять его послали куда подальше, опять прошло время, и снова состоялся разговор: «250 тысяч долларов, очень хороший, выгодный процент от кассовых сборов – и все твои проблемы закончатся. Ну зачем тебе эта главная роль? Почему ты упускаешь, может быть, свой единственный шанс в жизни?»

«Нет! – сказал Сталлоне. – Я подпишу документы только при условии, что я буду играть в главной роли».

Прошло еще время. Так как этим продюсерам очень понравился сценарий – они плюнули и согласились.

Естественно, они дали ему только 15 тысяч долларов и процент от сборов в кинотеатрах. Кстати, эти 15 тысяч он отдал за то, чтобы вернуть свою собаку, т.к. покупатель, прослышавший о его удаче, согласился вернуть ему пса, купленного всего за 50 долларов, только после того, как Сталлоне выложил ему весь свой гонорар – 15 тысяч долларов.

Сегодня Сильвестр Сталлоне – культовый актер.

Его сценарии, его фильмы, его роли стали классикой мирового кинематографа.

Он добился своей мечты, он добился своей цели.

Судите сами, насколько он был верен своей мечте, и через сколько испытаний ему пришлось пронести свою мечту стать актером!

Наполеон

Нет ничего более легкого, чем быть занятым, и нет ничего более трудного, чем быть Результативным»
Ален Макензи

Как работал Наполеон

Наполеон

Послушайте историю.

Молодой человек родом из города Крыжополя без каких-то либо связей, только собственным умом и усилиями, в тридцать лет становится президентом России (а вам сейчас сколько?), и через всего десять лет его усилиями лежащая в разрухе Россия становится одной из сильнейших европейских держав…

Фантастика? Не угадали: это было.

Один молодой человек, такой же, как вы, только во Франции — это реально сделал. Родом он был из провинции Корсика, а звали его — Наполеон.

Так вот, еще раз: от вас он не отличался ничем. Ну, может быть, только своим умением работать.

Об этом короткий фрагмент из книги Бена Вейдера «Блистательный Бонапарт».

Он стремится предвидеть все, что должно произойти, так как полагаться на случай нельзя, следует всегда быть готовым ко всему, действовать без промедления.

Подобная сверхчеловеческая активность поражает даже наименее восторженного из всех людей, философа-пессимиста Шопенгауэра, который в упоении восклицает: «Бонапарт — самое превосходное воплощение человеческой воли».

В нем нет ничего от идеолога, ибо духу его в высшей степени присущи три великих качества государственного мужа: реализм, здравый смысл и воображение.

Реалист, он направляет свой безмерный гений на решение самых банальных вопросов.

– Каждому дню — своя черная работа, каждому обстоятельству — свой закон, каждому существу — своя природа.

Реалист, он умеет извлекать максимум из людей, которых он оценивает одним взглядом.

– Переходите ко мне, — предлагает он молодым предводителям роялистов, воюющим против него в Вандее, — мое правительство будет правительством молодости и ума.

Он вовлекает своих сотрудников, как гражданских, так и военных, в вихрь работы.

После восьмичасовых совещаний с наступлением ночи министры падают от усталости; он проходит позади кресел, встряхивая их за плечи:

– Ну-ну, граждане… Только два часа ночи… Надо как следует отрабатывать деньги, которые нам платит Франция.

Он часто приговаривает, как бы убеждая свое окружение:

– День — что век!

Реалист, он ставит интерес государства, на первое место как по необходимости, так и по внутреннему убеждению, осуществляя власть не только с неубывающей энергией, но и с неослабевающей дотошностью. Техническая организация рабочих дней императора — яркое свидетельство его усердия в этой области.

Поднявшись с рассветом, в халате, он просматривает личную корреспонденцию и газеты, принимая во время утреннего туалета врача, архитекторов или своего библиотекаря; пока он лежит в ванне, ему читают срочные депеши.

Он одевается, покидает свои апартаменты в 9 часов, принимает офицеров, членов своей семьи или сановников. Этот протокольный подъем — одновременно и часть рабочего дня, так как он вызывает к себе тех гражданских и военных лиц, которым хотел бы задать те или иные вопросы или от кого намерен потребовать объяснений..

Затем следуют короткие аудиенции, так как он, подобно Гете, знает тайну времени, и часто его синие глаза темнеют до черноты, когда какой-нибудь болтливый посетитель слишком долго испытывает его терпение.

Он завтракает в 9.30, но далеко не всегда, так как затягивающиеся аудиенции нередко позволяют ему выйти к столу только к 11 часам.

Ему жалко тратить время на еду, и он разделывается с этой неприятной обязанностью за 7—8 минут. Но эту короткую паузу он использует для того, чтобы принять артистов или ученых и назадавать им кучу вопросов.

После короткого отдыха в апартаментах императрицы он отправляется в свой кабинет и погружается в работу, то есть в управление империей, которая занимает половину Европы и насчитывает 83 миллиона жителей.

В соседнем топографическом кабинете разостланы карты, планы, схемы и статистические таблицы, они в случае нужды у него всегда под рукой.

Он бросает шляпу и шпагу на кресло и, расхаживая взад и вперед, диктует секретарю. Его тексты носят отпечаток этой нервной ходьбы: фраза прекрасно построена, но проста, так как его внимание занимают лишь идеи.

Изредка он останавливается, чтобы пролистать доклад или письмо: все темы его диктовок умещаются — вперемежку — в кладовых его памяти. В то время как секретарь начисто переписывает этот словесный поток, чтобы превратить его в текст депеш, Наполеон открывает присланные ему министерские досье и читает их, не пропуская ни одной детали, постоянно требуя комментариев, испещряя пометками почти все документы.

Потом следует подписание приказов, дипломов, депеш, которые сообщат всей Европе волю императора или выразят его неудовольствие.

Какой еще монарх с такой тщательностью изучал столько деталей! От него ничто не ускользнет.

Он скрупулезен в том, что касается императорского бюджета… «Получено 44800, израсходовано 39800, остаток 5000, плюс 15000 поступлений в марте, который кончается, итого 20000. 30 марта. Н.»

Он находит время писать статьи для официальной газеты «Монитор», председательствовать на Государственном совете и собственноручно писать королям или членам своей семьи.

Стенные часы в его кабинете бьют шесть раз — время обеда, и императрица, очаровательная, с естественной прической, головокружительно кокетливая, успокаивает приглашенных.

Случается, что часы бьют семь, восемь, девять ударов, иногда одиннадцать… Ушедший с головой в работу император забыл об обеде. Когда он наконец садится за стол на короткую четверть часа, он успевает дать указания гофмаршалу, прочесть срочные депеши или послушать выдержки из прессы.

После кофе он возвращается в кабинет, оставляя Жозефине заботу о гостях, и вновь принимается за диктовку или чтение.

Улегшись в 10 часов, он поднимается среди ночи, читает докладные, а главное — изучает в деталях армейские дела, откладывая в своей памяти передвижение полков, этапы трудного марша, число батарей, следит за ежедневным состоянием казны и финансов.

Часто будит секретаря, и диктовки возобновляются.

Такая же активность и во время военных кампаний, между двумя битвами, на любом бивуаке. После Эйлау, расположившись в замке Фимкенштейн в тысячах километров от своих министров, он продолжает управлять с той же уверенностью, спокойствием и пунктуальностью, как из своего кабинета в Тюильри: 310 писем войдут в его «Переписку» за эти пять недель.

Кинг Жиллет

Кинг Жилет

Если Вы принимали участие в работе одной из компаний сетевого маркетинга и разочаровались, не заработав тех денег, которые заработали лидеры этих компаний, если Вы утратили веру в Интернет-бизнес, открыв свой сайт и не получив такой прибыли, на которую Вы рассчитывали, послушайте истории людей, которые не разочаровались в бизнесе из-за первоначальных неудач.

Возможно, Вам пригодится их опыт.

«Слишком много людей ломаются, даже не подозревая о том,
насколько близки к успеху они были в том момент, когда упали духом»
Томас Эдисон

Сегодня уже мало кто помнит, как брились еще несколько десятилетий назад.

Для ежедневного бритья мужчины использовали так называемую «опасную бритву», похожую на острый-острый перочинный нож. Бритву нужно было периодически затачивать, используя специальный кожаный ремень.

В 1900 году Кинг Жиллет был коммивояжером.

Однажды утром, на одной из дорог Среднего Запада, Кинг уронил свою опасную бритву. Она раскололась пополам.

Если Вы находитесь в пути и не можете утром побриться, это большая беда.

Однако Кингу расколовшееся лезвие подарило идею. Он склеил два куска, вследствие чего у его бритвы появилось два режущих края. Он отправил телеграмму жене. В ней говорилось: «Ура! Мы богаты!».

Когда через месяц Кинг вернулся в Бостон, он нашел компанию, которая смогла изготовить ему прототип этой двусторонней бритвы.

Затем он начал продавать ее.

За первый год он продал три штуки. На следующий год – семь. Бритвы с двумя лезвиями стали его идеей-фикс.

Через год Кинг Жиллет продал одиннадцать бритв.

Так продолжалось несколько лет.

Его одержимость не ослабевала. Его друзья подшучивали над ним: «Эй, Кинг, как твои дела с бритвами? Хе-хе-хе.».

Но Кинг не сдавался.

Он верил и продолжал продавать бритвы – по десятку, потом по два-три десятка в год.

Первая мировая война прервала его деятельность.

Жиллет сел на поезд и поехал в Вашингтон.

Он предложил свое изобретение армии совершенно бесплатно.

Армия обожала бесплатные вещи. Бритва была портативной, и больше не требовался ремень, чтобы заточить ее.

Когда лезвие затуплялось, нужно было просто вставить в бритву новое лезвие.

Лезвие, приобретенное в молодой компании Gillette Safety Razor Company.

Объем его продаж превысил в тот год миллион штук.